Уходили комсомольцы на Отечественную войну, юность наша.

Спросите любого участника Великой Отечественной войны 1941–1945 г.г. о первом ее дне. Он ответит точно, каким он был для него —22 июня 1941 года и каким он его запомнил. А от первого дня войны нас уже отделяют более 60–ти лет.

Я тоже запомнил этот день, о котором позже написал К. Симонов:

В первый день войны я находился на стадионе острова Попов, географически входившего в Ворошиловский район г. Владивостока, где проходили спортивные соревнования моряков военного гарнизона острова Попов со спортсменами рыбокомбината этого острова. В связи с разницей во времени мы узнали о войне спустя 7 часов, примерно в 12 или в 13 часов 22 июня. День был солнечный и безоблачный. По каким-то видам спорта моряки побеждали нас, по каким-то – мы их. Но до конца эти соревнования закончены не были. Мы видели, как подъехал на мотоцикле дежурный по гарнизону моряк, что-то доложил присутствовавшему на этих соревнованиях начальнику гарнизона. Немедленно была объявлена боевая тревога. В один миг на стадионе не осталось ни одного моряка.

По дороге домой со стадиона мы узнали, что началась война с Германией, и были потрясены этим известием. Вот таким запомнился мне первый день войны — 22 июня 1941 года.

Поднималась вся страна, уходили на войну добровольцы. Коммунисты и комсомольцы искренно считали, что их место сейчас только на фронте.

26 июня 1941 года ансамбль песни и пляски Красной Армии в Центральном доме Красной Армии,а затем на площади у Белорусского вокзала в Москве исполнил песню автора В. Лебедева–Кумача, на музыку А. В. Александрова Священная война, ставшей гимном войны.

Приведу только первый и последний куплеты (1^й и 7^й по порядку):

и заканчивалась песня уверенно и твердо:

припев:

И страна встала и пошла на смертный бой.

А мы, островитяне, периодически приходили на пристань, где возникали стихийные митинги по поводу ухода работников рыбокомбината на войну. Коммунистам и нам, комсомольцам, хотелось как можно быстрее уйти на фронт, на защиту Родины. На острове началась военная подготовка молодежи. Занимались упорно. Получив элементарные знания по военному делу, изучив винтовку и пулемет Дегтярёва, комсомольцы зачастили в райвоенкомат г. Владивостока. Нам отвечали просто: «Подождите своих 18-ти лет», которых мы к тому времени не имели. Но, всё равно, к защите Родины готовились.

Проводы. 1941 год.

Стоят: Урюпин, Горбенко.

Сидят: Лямясов, сын директора рыбокомбината.

Сыну директора ещё не было 17-ти лет. Он нас провожал. Но до этого он очень просил в военкомате, чтоб его отправили вместе с нами. А когда, по дороге в райвоенкомат, мы проходили мимо фотоателье, он попросил хоть сфотографироваться с нами на добрую память. Где теперь этот герой-юноша?

Цыбулин в этот момент отсутствовал, поэтому на фото не попал.

И вот 25 ноября 1941 года нас, четверых комсомольцев Горбенко, Лямасова, Цыбулина и меня – Урюпина — первых 18-ти летних комсомольцев, провожали на войну. На митинге выступали директор рыбокомбината и рабочие, говорили теплые слова и желали скорейшего возвращения, конечно, победив врага. Наконец, уходим во Владивосток. Народ с пристани не уходил до тех пор, пока наш катер не заслонили волны Тихого океана.

Зачислены мы были на радиотелеграфные курсы № 10 НКО СССР Дальневосточного фронта (так в то время уже назывался бывший Дальневосточный военный округ) в г. Хабаровске.

Курсы готовили специалистов связи: радистов и телеграфистов. Я был зачислен в телеграфную роту, где готовили телеграфистов СТ–35.

На курсах не только готовили специалистов связи, но и говорили о значении связи в армии, особенно в боевых условиях, о структуре войск связи. Войска связи имеют свою специфическую задачу - обеспечивать командиров, штабы бесперебойной связью во всех видах боевой деятельности войск. Связисты Красной Армии вписали в свою историю яркие страницы, вложив большой вклад в дело победы над врагами в гражданскую войну и в последующих боевых действиях по защите границ СССР.

На занятиях нам говорили, что поедут на фронт те курсанты, которые в совершенстве овладеют своей специальностью. Большинство курсантов справились с трудной программой обучения за два месяца, сдали экзамен и в начале февраля 1942 г. Я и Н. Цыбулин в составе команды №1 отправились в распоряжение Генерального штаба в Москву. В конце февраля мы уже были в 57-м отдельном полку связи Карельского фронта, где нас потренировали, даже устроили небольшой экзамен.

Вот так я и оказался на Карельском фронте. Как и все в период Отечественной войны молодые люди по велению собственного сердца, а не по приказу, как это пытаются сейчас утвердить, уходили на фронт защищать свою Родину в дни её смертельной угрозы.